Траектория пули (о преферансе)

,

в

пуля в преферансеНет, речь пойдет не о той пуле, которая летит из пистолета в висок, а о той, которая официально именуется преферансом. Правда, карточная пуля в определенном смысле тоже направлена прямо в висок, поскольку с интеллектуальной и психологической точек зрения ее воздействие на мозг очень велико. Если вы считаете, что преферанс просто карточная игра, вы глубоко заблуждаетесь. Преферанс — это мировоззрение, логичное и парадоксальное одновременно, как сама жизнь. Преферанс объединяет и ссорит людей, укрепляет и разрушает семьи, обогащает и опустошает кошельки и души… Конечно, есть более интеллектуальные, более творческие игры, но преферанс ни с чем не сравним. Это игра, которая равна лишь сама себе.

Для преферанса нужно так мало… и вместе с тем так много. Казалось бы, есть 32 карты, расчерченный лист бумаги, несколько человек, влюбленных в игру, — и вперед: прикуп, вист, пас; прикуп, вист, пас… Считать уметь надо всего лишь до восьми, правда в четырех мастях. Правила немудреные: жена, скатерть и тапочки — враги; хода нет — ходи с бубей; пуля не свидание — не опаздывай. Простенькая игра на самом деле, явно не бридж и не шахматы. Но простота эта кажущаяся. Недооценивать карточную пулю — все равно что недооценивать пулю настоящую. На поверку всех наших высших образований и хороших мозгов оказывается мало. И отсутствия жены со скатертью. И умения считать до восьми. И выученных простеньких правил. Нужна атмосфера. Да-да, та ни с чем не сравнимая атмосфера, когда три или четыре игрока попадают в некий интеллектуально-духовный резонанс, даже если они сражаются за карточным столом как враги.

Преферанс получается настоящим, когда есть настрой и драйв; когда партнеры каким-то животным инстинктом чуют расклад; когда время переходит в совершенно иное измерение и летит гораздо быстрее и ритмичнее, как будто под управлением некоего внутреннего метронома. Мастерский преферанс отличается от детсадовского тем, что игра происходит практически без игры как таковой: открыли карты — и сразу запись, потому что игрокам хорошего уровня, за редким исключением, разыгрывать партию и не надо — все понятно сразу, как только карты брошены на стол.

Преферанс, словно зеркало, показывает характер человека: воинственность или миролюбие, страстность или флегматизм, храбрость или трусость, мужество или малодушие, алчность или щедрость. Со временем становится понятно, кто вист или пас не просто в данной игре, а по жизни. Конечно, здесь тоже есть место слепому случаю, но преферанс мудр и оптимистичен, и одно из его основных правил гласит: «Карты не лошадь, к утру повезет». А везет за карточным столом тем, кто умеет думать, взвешенно рисковать и, главное, умеет играть не только в карты, но и в саму жизнь.

Азарт неазартной игры

Этой игрой с французским названием человечество обязано вовсе не Франции, а России. Преферанс появился у нас в середине XIX века, быстро вытеснив из карточных лидеров популярный в те времена вист. Первый учебник по префу был опубликован в 1841 году — и русское общество заболело этой игрой. Преферанс сложился из базовых элементов нескольких европейских игр — в основном виста и ломбера. Название свое он получил от французского слова preference, переводимого как «предпочтение». Дело в том, что в висте, ломбере и медиаторе преферансом именовалась старшая масть, которой отдавалось предпочтение. А то, что название у исконно русской игры французское, совсем не удивительно: она появилась в аристократической среде, где порою знали французский язык гораздо лучше, чем родной, русский. Существует, правда, мнение, что преферанс все же французское «изобретение», но сами французы этого не подтверждают, поскольку за редчайшим исключением и представления о нем не имеют.

Преферанс считается не азартной, а интеллектуальной игрой. Вы спросите почему, ведь в него играют на деньги? Да, на деньги, но кто сказал, что интеллектуальной игре противоречит материальный стимул? Объяснение кроется в самом слове «азарт», которое произошло от французского hazard и переводится как «случай», «случайность». Кстати, во французский язык оно попало из арабского, а в нем корень «зар» означает «игральная кость». Так что азартными являются игры, где успех и неуспех целиком и полностью зависят от слепого случая. Это любые модификации орла-решки, чета-нечета, красного-черного и иже с ними. Преферансный же исход в значительно большей степени определяется интеллектом и умением игрока.

Преферанс основан на знании строгих наук, например теории вероятностей, математической статистики, логики, но в той же мере он зиждется на таких тонких материях, как инстинкт, интуиция, чутье. Игрок должен уметь считать, причем очень быстро. Кроме того, он обязан чувствовать — соперника, расклад, момент, когда надо рискнуть или отступить. При внешне спокойной атмосфере страсти буквально накалены. Опытные преферансисты знают, что можно выдать себя жестом, взглядом, движением, поэтому на играх высокого уровня партнеры похожи на каменные изваяния: в течение нескольких часов они не позволяют и мускулу дрогнуть на лице.

Маленький ликбез

Играют 32 карты — от семерки до туза. Масти имеют иерархию и возрастают по старшинству следующим образом: пики (их еще называют первые), трефы (вторые), бубны (третьи), червы (четвертые). В основе игры лежит принцип взятки. Сдается по десять карт каждому игроку, две кладутся в прикуп, за который идет торговля. Прикуп, естественно, разыгрывается втемную, именно отсюда пошло общеизвестное выражение: «Знал бы прикуп, жил бы в Сочи». Тот, кому он достался, сбрасывает две ненужные карты и делает заказ (или контракт), обязуясь набрать определенное количество взяток — от шести до десяти. Остальные объединяются против него, при этом они могут вистовать, то есть объявлять, сколько взяток должны набрать, или пасовать, то есть отказаться от борьбы. Мизер (от лат. miser — «бедный») — обязательство сыграть без взяток, это слово, кстати, произносится с ударением на последний слог. Распасовка — розыгрыш, в котором все игроки стараются взять как можно меньше взяток.

Существует несколько основных разновидностей русского преферанса — московский (или ростовский), ленинградский (или питерский) и сочинский. Есть еще приморочка — довольно редкая и очень жесткая разновидность игры с высоченными ставками, после которой люди остаются не то что без квартир, но и в прямом смысле слова без штанов.

Китайский след

Игральные карты имеют длинную и полную драматических событий историю. Они пришли к нам из Китая вслед за бумагой, фарфором, порохом и компасом. Появились карты в VIII веке, в эпоху правления Тяньской династии. Тогда в качестве карт использовали денежные купюры разного достоинства с изображением императоров, их жен, престолонаследников, военачальников и местной знати. Однако уже вскоре их заменили первые карточные колоды, которые поначалу делались из дерева, кости или лакированного папье-маше. Они в определенном смысле повторяли структуру общества. В старинных колодах валеты, дамы и короли были знатью, червы — духовенством, пики — армией, бубны — купцами, трефы — крестьянами.

Некоторые историки считают, что в Европу карты привезли сарацины, использовавшие их в качестве магических атрибутов для предсказания судьбы. Итальянский историк Анджело Ковеллуццо, живший в XV веке, утверждал, что это произошло в середине XIV века. Первое упоминание о европейских карточных играх датируется 1369 годом. Оно приводится в древнем манускрипте об истории Церкви: монахи с возмущением рассказывали о двух мирянах, игравших в карты у самых стен аббатства Сан-Сувер.

Наиболее ранняя из европейских карточных колод — магическая колода таро, используемая для гаданий и предсказаний. В ней было четыре масти с королями, королевами, рыцарями и пажами, а также априорно козырные карты: шут, фокусник, императрица с императором, монахиня, любовник, колесница, правосудие, старец-отшельник, судьба, сила, палач, смерть, умеренность, дьявол, гостиница или больница, звезда, луна и солнце, судилище и мир. Уже позднее, когда карты перекочевали во Флоренцию, колода еще немножко «поправилась»: добавились знаки зодиака, четыре добродетели (вера, надежда, милосердие и благоразумие), а также четыре стихии (земля, вода, огонь и воздух).

Первые европейские карты без преувеличения можно назвать настоящими произведениями искусства. Они богато украшались миниатюрами, орнаментами и другими декоративными деталями и стоили баснословных денег. Далеко не каждый аристократ мог позволить себе приобрести даже одну колоду, не говоря о простолюдинах. С коммерческой точки зрения это было явно невыгодно, а потому со временем колода начала «худеть» и принимать более лаконичные формы. В какой-то момент из нее изъяли дурака, или шута. Постепенно исчезли все козырные карты и четыре рыцаря. По мере того как Европа начала отделять мир азарта от мира магии, игральная колода становилась все тоньше, в результате в ней оказалось 52 карты. Это и понятно: гадать гораздо интереснее большой колодой, но играть колодой почти в 100 карт невероятно тяжело и неудобно, да к тому же и безумно дорого.

Желуди и колокола

В XIV веке во Франции появилась колода со стилизованным изображением четырех мастей — прототипов нынешних. На картах изображались сердца (червы), лопаты (пики), бриллианты (бубны) и дубинки (трефы). Постепенно эта символика прижилась по всей Европе, правда, названия мастей в разных странах отличались. Например, в Германии лопаты стали желудями, бриллианты — колоколами, дубинки — листьями и лишь сердца остались сердцами. А вот в Испании это были чаши, мечи, золотые монеты и дубинки.

Что касается карточных фигур, то практически у каждой из них есть реальный исторический прототип. Но сегодня одни специалисты интересуются историей карточных персоналий, тем более что со временем эти изображения столько раз модернизировались, что сейчас на нас смотрят с карт уже не конкретные люди, а некие стилизованные модификации, бесконечно далекие от оригиналов.

В наше время карты во многом обезличились и утратили свой былой флер. Сегодня купить простенькую колоду может даже школьник. Игра из романтически-культовой превратилась в механистическую тренировку ума. Мало кого заботит создание вокруг карточного стола загадочного драматического ореола. Мы садимся писать пулю в обычной комнате с обычным антуражем, что было невозможно в романтическом XIX веке, когда во время игры ты попадал в магический мир. В нашей крови кипят совсем иные страсти — но, тем не менее, кипят. Нам стал менее важен внешний символизм игры, но внутренний накал борьбы по-прежнему возбуждает нас, и сегодняшняя популярность преферанса — тому свидетельство.

Игра по-русски

Первые упоминания о картах в России датируются XVII веком. О них говорилось в Соборном уложении 1649 года, где содержалось строжайшее предписание поступать с карточными игроками, как с татями, то есть ворами. Но, как водится в русской традиции, уложения уложениями, а жизнь жизнью. Царь Алексей Михайлович, например, с детства имел игральные карты, причем приобретены они были его отцом Михаилом Федоровичем. Правда, Алексей Михайлович тщательно скрывал свое пагубное увлечение, и лишь после его смерти в одном из царских дворцов нашли большое количество игральных колод.

А вот сын его, Петр 1, карты не приветствовал и свою страсть к игре реализовывал в шашках и бильярде. В XVIII веке в России неоднократно издавались указы о категорическом запрете играть на деньги. При этом автор одного из них — российская императрица и страстная картежница Екатерина II, дабы не нарушать собственную царскую волю, резалась в картишки не на деньги, а на бриллианты, или, как она говорила, «на камушки». Один карат шел по 100 руб. — немалые, кстати, по тем временам деньги.

Российские монархи и сами увлекались картами, и совершенно не возражали против того, чтобы карты способствовали пополнению царской казны. Для государства это оказалось делом весьма выгодным, поскольку с производства карточных колод, которое носило уже массовый характер, выплачивались огромные налоги. Павел 1 даже пожаловал дворянство двум купцам, особо отличившимся в «карточном бизнесе».

В России картежные страсти стали общепринятым стилем жизни, играли самозабвенно — по-русски. В высшем свете неумение играть в карты считалось моветоном и по степени недопустимости приравнивалось к неумению танцевать или ездить верхом. Бесшабашная Россия шла ва-банк. Гусарили не только гусары, но и самые респектабельные члены высшего общества. В карты выигрывались и проигрывались состояния, ставились на кон любимые женщины. Князь Александр Николаевич Голицын в угаре карточной игры проиграл собственную жену, красавицу Марию Григорьевну, графу Льву Кирилловичу Разумовскому — и граф женился на бесценном выигрыше и прожил в этом карточном, но, как утверждали свидетели, счастливом браке до своего последнего часа.

Для русской аристократии годами не возвращаемый денежный заем считался чуть ли не доблестью, а вот немедленный возврат карточного долга был делом чести. Карты доводили азартных игроков до дуэлей, самоубийств и тюрем. Александр Алябьев, автор известного «Соловья», написал эту грустную вещицу в тюрьме, отбывая 20-летнее наказание за кровавое преступление, совершенное им во время карточной игры. Кстати, мало кто знает, что он был гусаром, другом Дениса Давыдова и героем войны 1812 года, что ничуть не помешало ему содержать собственный игорный дом.

Муж, не ночевавший дома и наутро заявлявший разгневанной супруге, что провел ночь за преферансным столом, обладал в ее глазах безупречным алиби, поскольку жены тоже обожали преферанс и часто собирались расписать пулю. Женщины в этом вопросе не отставали от мужчин- вспомните хотя бы графиню из «Пиковой дамы», имевшую совершенно реальный прототип.

Если уж речь зашла о литературе, то надо сказать, что картам мы обязаны появлением нескольких блестящих произведений. Достоевский создал «Игрока» буквально в считанные дни, чтобы, продав его, рассчитаться с карточным долгом. Пушкин, спасая свою репутацию, написал «Графа Нулина» вообще за одну ночь. Кроме того, однажды он проиграл, но потом все же сумел отыграть несколько глав «Евгения Онегина». Толстой тоже неоднократно отдавал карточные долги нетленными произведениями. Некрасов и Гоголь обожали карты, и даже критик Белинский грешил этой страстью. Моралист Крылов стабильно зарабатывал картами. Державин в пору юности был заядлым картежником и один раз здорово отличился, проиграв огромную сумму денег, подаренную ему матушкой на покупку имения.

Хочешь выиграть в преферанс — презирай деньги

Говоря о материальной подоплеке преферанса, уместно будет привести высказывание одного карточного шулера: «Игра — это не только раздача карт, шлепанье ими о стол. Игра — демонстрация ловкости, выдержки, оригинальности ума, знания человеческой натуры, презрения к деньгам». Неожиданное заявление, не правда ли? Имеется в виду, что игрок, слишком почтительно относящийся к деньгам, как правило, не выигрывает и не проигрывает. Он осторожничает и уходит в ноль. Человеку же, нацеленному на выигрыш, необходимо уметь взвешенно и расчетливо рисковать деньгами — даже не ради ласкающего слух звона монет, а ради ни с чем не сравнимого драйва, который приносит нашему самолюбию выигрыш в интеллектуальной игре. Истинный игрок обязан легко расставаться с деньгами, иначе страх финансовой потери будет его сковывать. Но в то же время деньги в кармане должны присутствовать, если, конечно, вы не предполагаете рассчитываться за карточный проигрыш гениальным произведением собственного изготовления. Таким образом, «презренный металл» должен и подстегивать, и дисциплинировать игрока.

Эту же мысль в свое время сформулировал Некрасов: «Самое большое зло в игре — проиграть хотя бы грош, которого вам жалко, который предназначен вами по вашему бюджету для иного употребления. Если вы хотите быть хозяином игры и ни на одну минуту не потерять хладнокровия, необходимо иметь особые картежные деньги и вести игру не иначе как в пределах этой суммы». Переживать, проигрывая интеллектуальную игру, можно лишь по поводу того, что не догнал, не досчитал, другие играли лучше. Алчность и скупость затуманивают рассудок и обессмысливают игру.

Некрасов, к слову, был блестящим игроком. Известно, что он в пух и прах обыгрывал лучших картежников того времени. За счет карточных выигрышей Некрасов содержал литературный журнал и помогал начинающим авторам. Поговаривали, правда, что Николай Алексеевич нечист на руку, но поскольку его ни разу не поймали с поличным, то по «официальной» версии считалось, что ему просто необычайно везет. Сам поэт утверждал, что он выигрывает лишь потому, что не слишком азартен.

Демон азарта

Когда-то считалось, что игровой азарт — патология. Но недавно американские ученые обнаружили участок мозга, отвечающий за это состояние, и доказали, что оно совершенно физиологично. Страсть к игре относится к так называемым нехимическим формам зависимости. Однако если человек азартен до такой степени, что не может остановиться, рискует всем, что у него есть, и даже тем, чего нет, то это уже диагноз скорее психиатрический. Сверхазартный игрок ведет себя, как наркоман. Он проходит те же самые стадии: доза — короткий кайф — раскаяние — ломка — доза. А дозой в этом случае выступает карточная колода.

Поведение таких игроков иррационально. Проиграв все, они не останавливаются, доводя ситуацию до запредельной и трагической. Причем число их вне зависимости от широты и долготы составляет около 4% населения. В настоящее время учеными выясняется вопрос о наличии гена азарта. И в заключение этой темы хочется вспомнить замечательную картежную присказку: «Не за то отец сына бил, что играл, а за то, что отыгрывался».

От советской кухни — до игры в преферанс онлайн

В советские годы преф не был и не мог быть публичен, но так или иначе — на маленьких кухнях, в институтских закутках, на сочинских, ростовских и ленинградских пляжах -в него играли всегда. Играли физики и лирики, шахматисты и футболисты, диссиденты и гэбэшники, рядовые коммунисты и члены Политбюро. Преферанс являлся не просто вынужденным времяпрепровождением при отсутствии иных альтернатив, он был своеобразным глотком свободы.

В современной России, не столь опутанной щупальцами идеологии, преферанс вышел из подполья и стал совершенно публичен. И хотя часто сладок лишь запретный плод, но с префом так не случилось. Многообразие «хлеба и зрелищ», наблюдающееся в последние годы, не смогло победить эту удивительную игру. Создаются преф-клубы. Проводятся турниры и чемпионаты. Пишутся учебники и пособия. Усовершенствуются компьютерные игры-тренажеры. Есть даже несколько высших учебных заведений, где студентам преподается теория карточных игр, и, разумеется, одна из основных рассматриваемых на лекциях игр — преферанс. Кстати, такая учебная методика вовсе не российское ноу-хау. Эта дисциплина существует в ряде западных технических вузов; например, будущие офицеры НАСА во время учебы обязательно изучают карточные игры, правда, в их число не входит преферанс.

Интернет изменил мир, и это планетарное явление не обошло стороной и преферанс. Сейчас проводятся внутрироссийские и международные интернет-состязания по префу. Играть может любой желающий, но участие в международном чемпионате — удовольствие не из дешевых. Такие соревнования проходят в несколько туров, в которых выявляются финалисты. Чемпион определяется в последнем, когда игра идет уже за одним столом. При больших исходных ставках призовой фонд тоже убедителен, но сегодня ни у кого не вызывает сомнения, что интеллект может и должен приносить деньги.

Между прочим, бытует мнение, что карточные игры по Интернету не допускают жульничества. Ничего подобного! Хороший хакер сумеет подсмотреть ваши карты, сидя перед компьютером на другом краю света! И здесь уже не поможет совет «держать карты ближе к орденам». Но организаторы интернет-турниров успешно борются с шулерством, они сотрудничают с высококлассными программистами, способными противостоять самым продвинутым хакерам. Впрочем, профессиональные шулеры не так часто специализируются на префе, поскольку в среднестатистическом варианте огромные деньги в этой игре не крутятся.

Многие интересуются, насколько преферанс популярен в мире. По сведениям оксфордского издания A Dictionary of Card Games, в той или иной степени он известен в странах Западной Европы, особенно в Австрии. Преф знают в Югославии. Однако нигде он не популярен так, как в России. Пульку расписывают в разных странах по-разному, но основные правила те же.

Нужно отметить, что сегодня идет массовая интернационализация игр, включая карточные, чем мы, безусловно, обязаны всеобщей компьютеризации. В России начали активно сражаться в «чужие» игры, и точно так же наши игры приобретают все большую известность в мире. Постепенно лучшие из них теряют свою национальность и становятся истинными космополитами. Приятно наблюдать, как происходит интернационализация преферанса — это действительно здорово. Игра того стоит.

Автор: Георгий Михайлец

Источник: БОСС № 02 (2003 г.), стр. 98




Комментарии

Добавить комментарий